Кафе «Неринга» в Вильнюсе
Недавно в Вильнюсе отреставрировали кафе «Неринга» — самый известный интерьер советской Оттепели. Когда я посетил его в 2014 году, я заметил небольшие, но раздражающие несоответствия между тем, что я увидел, и историческим обликом интерьера, который я знал по старым фотографиям. Теперь они устранены, а у меня появился хороший повод написать об этом интерьере.
Кафе «Неринга» при одноимённой гостинице в Вильнюсе, на проспекте Гедиминаса 23, открылось 6 ноября 1959 года. Это первое кафе с модернистским интерьером в Литве и одно из первых в Советском Союзе. С него началась новая эпоха в общественной жизни города, местная «оттепель». Интерьер кафе с самого начала считался шедевром, затем был поставлен под охрану как памятник архитектуры и благодаря этому неплохо сохранил свой первоначальный вид.
Вход в кафе «Неринга».
Хотя кафе — часть гостиницы «Неринга» и построено одновременно с ней, интерьер гостиницы памятником архитектуры не считался и не сохранился. А был он, как можно судить по старым фотографиям, замечательный. Его делали те же архитекторы, что и кафе. Сейчас, после нескольких реконструкций, интерьеры гостиницы имеют стандартный и приятный вид, на их фотографиях мой специфически настроенный взгляд останавливается то на кресле Понти, то на стуле Жаннере — классике модернистского дизайна от современных итальянских производителей. На стенах кое-где сохраняются рельефные панно начала 60-х годов.
Архитекторы «Неринги» — братья Альгимантас и Витаутас Насвитисы. В 50-е они были молоды, кафе — одна из первых их работ, и оно их прославило. Кроме архитекторов, над интерьером работало много художников. Росписи в банкетном зале сделал Витаутас Повилайтис, рельеф в малом зале — скульптор Юозас Кедайнис. Владас Янкаускас также делал росписи. Тканями занимался Владас Дауётас, керамикой — Людвикас Стролис и Ионас Микенес, лучшие, как тогда считалось, керамисты Литвы. Фонтан в баре сделал Миколас Врубляускас. Среди других художников, работавших там, упоминаются Альдона Личкуте, Юлия Качинскайте-Вишняускене, Геновайте Яценайте. Художники спроектировали всю обстановку кафе, вплоть до таких мелочей, как вентиляционные решётки и костюмы официанток.
Кафе быстро прославилось на весь Советский Союз. Газета «Известия» посвятила ему злобный фельетон на полосу. А в журнале «Декоративное искусство СССР», в апрельском номере 1960 года, наоборот, была опубликована восторженная статья В. (Владимира?) Кантора об этом кафе. Там он писал (на с. 17): «Посетителя, впервые попадающего в кафе «Неринга», не покидает ощущение <...> большого, серьёзного искусства, которое мы видим и в рисунке мебели, и в рельефных панно в малом зале, и в настенных росписях, <...> и в формах керамики, обильно украшающей все залы, и, наконец, в зеркальном витраже, сменившем «традиционную» батарею бутылок в буфете».
Архитекторы «Неринги» — братья Альгимантас и Витаутас Насвитисы. В 50-е они были молоды, кафе — одна из первых их работ, и оно их прославило. Кроме архитекторов, над интерьером работало много художников. Росписи в банкетном зале сделал Витаутас Повилайтис, рельеф в малом зале — скульптор Юозас Кедайнис. Владас Янкаускас также делал росписи. Тканями занимался Владас Дауётас, керамикой — Людвикас Стролис и Ионас Микенес, лучшие, как тогда считалось, керамисты Литвы. Фонтан в баре сделал Миколас Врубляускас. Среди других художников, работавших там, упоминаются Альдона Личкуте, Юлия Качинскайте-Вишняускене, Геновайте Яценайте. Художники спроектировали всю обстановку кафе, вплоть до таких мелочей, как вентиляционные решётки и костюмы официанток.
Кафе быстро прославилось на весь Советский Союз. Газета «Известия» посвятила ему злобный фельетон на полосу. А в журнале «Декоративное искусство СССР», в апрельском номере 1960 года, наоборот, была опубликована восторженная статья В. (Владимира?) Кантора об этом кафе. Там он писал (на с. 17): «Посетителя, впервые попадающего в кафе «Неринга», не покидает ощущение <...> большого, серьёзного искусства, которое мы видим и в рисунке мебели, и в рельефных панно в малом зале, и в настенных росписях, <...> и в формах керамики, обильно украшающей все залы, и, наконец, в зеркальном витраже, сменившем «традиционную» батарею бутылок в буфете».
В газете «Литовский курьер», №45 (767), в статье Соломона Жуковского «Встретимся в "Неринге"», опубликованы воспоминания посетителей кафе. Приведу некоторые из них.
«По словам редактора журнала "Културос барай" языковеда Брониса Савукинаса: "Это было место междисциплинарного обучения — философии, социологии, культурологии и истории культуры и т. д. Более интересным университетом, нежели был тогда Вильнюсский университет. Думаю, что невозможно будет написать историю культуры шестидесятых и семидесятых годов ХХ века, не упомянув о «Неринге".
Писатель Ромуалдас Ланкаускас считает, что "это было словно место для тренировки ума, так как приходили представители разных профессий". <...>
Мира Шрайхер, проживающая ныне в Израиле, вспоминает: " Это не просто кафе — это целая эпоха для моего поколения — это студенты конца 60-х начала 70-х годов. Туда можно было забежать в перерыве между лекциями и встретить кучу знакомых, которые также прогуливали «пару». А в маленьком зале в углу был столик, который все называли "профессорским" и старались не занимать, т.к. там собиралась теплая компания университетских профессоров. К сожалению, помню только покойного профессора Даукшу, который вел у нас неорганическую химию. Славный был дядька! Ну а вечерами там собирались все "свои", сидели целый вечер за чашечкой кофе и (максимум) порцией картофельных рожков с грибами. На сцене играл Слава Ганелин, тогда еще не мэтр. Вот эти вечера под джаз и кофе вспоминаются как что-то теплое и светлое. Да и сейчас, когда приезжаю в Вильнюс, то первым делом бегу в «Нерингу» завтракать! А еще помню знаменитого "дурининкаса" Турбу, который знал всех и докладывал, кто был, кто ушел и с кем... Нам, виленчанам, завидовали наши друзья из Питера и иногда приезжали специально, чтобы сходить в «Нерингу» или в ночной бар в «Дайнаву» и увозили с собою счет как сувенир. В Ленинграде не было ни такой «Неринги», ни такого ночного бара".
Жительница Вильнюса Наталья Владимирова пишет: "<...> Собиралась там очень разная публика, но в основном представители богемы. Это было местом встреч. Можно было заказать чашку кофе, рюмочку или взбитые сливки и сидеть сколько угодно. Обслуживали аккуратные девушки в белых передничках. Завсегдатаи многих знали по именам и были в курсе их личных проблем, иногда даже брали спиртное в долг. Было интересно. Можно было встретить поэта Кобрина, скульптора Валайтиса, исполнителя романсов Агафонова, поэта и переводчика Томаса Венцлову и многих известных в те времена людей. Темы бесед были содержательные.<...> ".»
Можно добавить, что Томас Венцлова часто приходил туда со своим другом Иосифом Бродским, который написал о кафе известное стихотворение.
«По словам редактора журнала "Културос барай" языковеда Брониса Савукинаса: "Это было место междисциплинарного обучения — философии, социологии, культурологии и истории культуры и т. д. Более интересным университетом, нежели был тогда Вильнюсский университет. Думаю, что невозможно будет написать историю культуры шестидесятых и семидесятых годов ХХ века, не упомянув о «Неринге".
Писатель Ромуалдас Ланкаускас считает, что "это было словно место для тренировки ума, так как приходили представители разных профессий". <...>
Мира Шрайхер, проживающая ныне в Израиле, вспоминает: " Это не просто кафе — это целая эпоха для моего поколения — это студенты конца 60-х начала 70-х годов. Туда можно было забежать в перерыве между лекциями и встретить кучу знакомых, которые также прогуливали «пару». А в маленьком зале в углу был столик, который все называли "профессорским" и старались не занимать, т.к. там собиралась теплая компания университетских профессоров. К сожалению, помню только покойного профессора Даукшу, который вел у нас неорганическую химию. Славный был дядька! Ну а вечерами там собирались все "свои", сидели целый вечер за чашечкой кофе и (максимум) порцией картофельных рожков с грибами. На сцене играл Слава Ганелин, тогда еще не мэтр. Вот эти вечера под джаз и кофе вспоминаются как что-то теплое и светлое. Да и сейчас, когда приезжаю в Вильнюс, то первым делом бегу в «Нерингу» завтракать! А еще помню знаменитого "дурининкаса" Турбу, который знал всех и докладывал, кто был, кто ушел и с кем... Нам, виленчанам, завидовали наши друзья из Питера и иногда приезжали специально, чтобы сходить в «Нерингу» или в ночной бар в «Дайнаву» и увозили с собою счет как сувенир. В Ленинграде не было ни такой «Неринги», ни такого ночного бара".
Жительница Вильнюса Наталья Владимирова пишет: "<...> Собиралась там очень разная публика, но в основном представители богемы. Это было местом встреч. Можно было заказать чашку кофе, рюмочку или взбитые сливки и сидеть сколько угодно. Обслуживали аккуратные девушки в белых передничках. Завсегдатаи многих знали по именам и были в курсе их личных проблем, иногда даже брали спиртное в долг. Было интересно. Можно было встретить поэта Кобрина, скульптора Валайтиса, исполнителя романсов Агафонова, поэта и переводчика Томаса Венцлову и многих известных в те времена людей. Темы бесед были содержательные.<...> ".»
Можно добавить, что Томас Венцлова часто приходил туда со своим другом Иосифом Бродским, который написал о кафе известное стихотворение.
Я был там летом 2014 года и могу сказать со всей ответственностью: интерьер берёт за душу. Глядя на фотографии, в первую очередь обращаешь внимание на то, что кафе соответствует тогдашней интерьерной моде: и столы-то в нём трёхногие, и на стенах деревянные рейки, и повсюду вьющиеся растения в кашпо. Когда ты сам находишься в нём, «модность» кажется очевидной, но не главной чертой интерьера. Важнее то, что в нём есть выдержанный ритм. Во всех залах встречаешь дугообразные линии (современники сравнивали их с дюнами Неринги), и их плавные изгибы вместе с тусклыми цветами отделки настраивают на спокойный и внимательный лад, помогают всмотреться в детали. Чтобы рассмотреть их все, хочется оставаться там долго.
В кафе до сих пор заходят старые посетители. Я видел там высокого джентльмена, кажется, даже с тростью, который неподвижно сидел с газетой и так и излучал достоинство.
В кафе до сих пор заходят старые посетители. Я видел там высокого джентльмена, кажется, даже с тростью, который неподвижно сидел с газетой и так и излучал достоинство.
Статус памятника архитектуры не спас интерьер от искажений. В 2001 году в кафе прошёл капитальный ремонт. Несомненно, были ремонты и до него. По старым фотографиям заметно, что ещё в советское время менялась обивка мебели. В 2014 году, осматривая кафе, я с неудовольствием обратил внимание, что паркет уложен параллельными рядами. Теперь его уложили, как раньше, «ёлочкой», в главный зал вернули мебель по проекту Насвитисов, а на стульях и диванах восстановили обивку с рисунком, который был в 1959 году (автор реставрации Альвидас Сонгайла). И так хорошо получилось! Хоть ещё раз туда поезжай.
